ТАЙНА КЭШЕНЭ ХУСЕйН-БЕКА

Если идти от железнодорожной станции Чишмы в сторону элеватора, обязательно выйдешь на проселочную дорогу, которая приведет на старое мусульманское кладбище Акзират. Здесь находится квадратное строение из крупных тесаных глыб известняка, увенчанное сферическим куполом, – кэшенэ Хусейн-бека. Овеянный легендами, почитающийся башкирами как мусульманская святыня многие сотни лет. По преданию, в стенах этого мавзолея покоится прах проповедника ислама, первого имама башкир Хусейн-бека.

Исторический памятник был исследован в 1985 году уфимским археологом Г. Н. Гарустовичем. Внутри мавзолея Хусейн-бека было выявлено девять погребений. В трех простых могильных ямах были похоронены взрослые люди – двое мужчин (погребение № 1 – Хусейн-бек, погребение № 7) и одна женщина (погребение № 2). Имя одного из погребенных – Хаджи Хусейн-бек, сын Омар-бека из Туркестана, скончавшийся в 1339 г., дошло до нас благодаря эпитафийной надписи на могильном камне, установленном в мавзолее. Все остальные погребения детские. В одном из них находился подросток.

Мавзолей Хусейн-бека

Восстановить облик погребенных в мавзолее людей позволяет метод пластической (скульптурной) реконструкции лица по черепу, предложенный советским ученым М. М. Герасимовым в середине XX века.

Благодаря разработанной им методике мы можем восстановить и увидеть лица, которые скрыло от нас время. М. М. Герасимовым были созданы документальные «портреты» таких великих исторических деятелей, как Ярослав Мудрый, Иван Грозный, Тимур Тамерлан, поэт Рудаки... В дальнейшем последователем М. М. Герасимова, углубившим его метод, С. А. Никитиным были воссозданы лица летописца Нестора, легендарного богатыря Ильи Муромца, иконописца Андрея Рублева... Приемы реконструкции – графический и скульптурный портрет – прочно вошли в арсенал отечественной антропологической науки.

Графическая реконструкция используется не только как самостоятельный метод, зачастую она служит предварительным этапом восстановления внешнего облика в скульптурном портрете. Большим подспорьем сейчас являются различные компьютерные программы, которые помогают «собрать» лицо в двух позициях – анфас и профиль. Но графическая реконструкция, хоть и помогает выявить антропологические особенности лица, является плоскостной, двумерной.

Скульптурная реконструкция лица по черепу из погребения № 1 (Хусейн-бек),

автор – Алексей Нечвалода

В результате же скульптурной реконструкции голова восстанавливается в полном объеме, что позволяет добиться наибольшего сходства. Мною была осуществлена графическая, а затем пластическая реконструкция облика Хусейн-бека. В лице его выделялся высокий лоб, в форме головы наблюдается гармоничное сочетание мозговой и лицевой частей. Умеренно выступающие из плоскости лица кости носа не нарушали впечатление общей соразмерности частей. Изящная, средних размеров нижняя челюсть завершала картину.

В исламской традиции мужчина брил голову, подстригал коротко усы и отращивал характерную бородку, поэтому Хусейн-бек изображен с традиционной «мусульманской» бородкой и усами.

При взгляде на его портрет обращает на себя внимание среднеазиатский тип лица, или, как говорят ученые-антропологи, «тип среднеазиатского междуречья», характерный для большей части таджиков и узбеков. Такой тип лица часто можно встретить на улицах среднеазиатских городов.

УЧЕНИК АХМАДА АЛ-ЙАСИ

Историки часто вынуждены оставаться на зыбкой почве гипотез, предположений, догадок. Самое удивительное, что порою эти гипотезы попадают в цель!

Туркестан, упоминающийся в арабской надписи как место рождения Хусейн-бека, это один из центров среднеазиатского суфизма – город Йаси (позднее получившей название Туркестан). Здесь родился знаменитый Ахмад ал-Йаси (652/1166 гг.) – основатель тюркского «пути» мистического познания в исламе – учения йасавиа.

Это был орден суфиев-странников. Как правило, он не имел ни самостоятельных ветвей, ни постоянных поселений, за исключением тех, что возникли при гробницах шейхов, паломничество к которым стало отличительной чертой среднеазиатского ислама.

По народным верованиям, душа святого задерживается у его гробницы и мест, связанных с его земной жизнью, или там, где он после смерти являлся народу. В таких местах можно получить его заступничество.

Странники-дервиши распространяли заветы этого учения среди тюркских народов, от Восточного Туркестана на север, в Трансоксиану, в район Волги, на юг, в Хорасан, и на запад, в Азербайджан и в Малую Азию. Примечательно, что два первых монгольских правителя, принявших ислам, Берке в Золотой Орде и Газан в Тебризе предпочли найти суфиийского, а не суннитского алима, перед которым они могли бы публично заявить о своей приверженности исламу. Брат хана Батыя Берке (1257/1267), золотоордынский хан, специально отправился в Бухару, чтобы принять ислам от суфиев ордена кубрави – Сайфаддина Сайда ал-Бухарзи (658/1260).

Средняя Азия была страной миссионеров, где странствующие дервиши пользовались большим авторитетом.

Не исключено, что и Хусейн-бек, прах которого покоится в одноименном мавзолее, будучи мусульманским проповедником, направленным золотоордынским ханом Узбеком для пропаганды ислама в пределах Волжской Булгарии, принадлежал к суфийскому ордену йасавиа или кубравийа.

ТАИНСТВЕННАЯ НЕЗНАКОМКА

ИЗ ПОГРЕБЕНИЯ № 2

Рядом с могилой Хусейн-бека, во втором погребении находились кости молодой женщины 20-25 лет. Могила загадочной незнакомки была отмечена оригинальным надгробием. Оно было изготовлено из алебастра и имело трехъярусное членение. Два нижних яруса составляли прямоугольные «плиты», ступенчато положенные друг на друга. Завершало надгробие возвышение с закругленным верхом.

Подобные ступенчатые надгробия встречаются в Средней Азии, на Кавказе и в Волжской Булгарии. Несомненно, женщина, удостоившаяся такого непростого надгробия, занимала в социальной иерархии средневекового общества не последнюю ступеньку.

Нам остается только строить различные предположения о судьбе этой женщины. Кто она? Отчего она умерла в столь молодом возрасте? Почему ее похоронили рядом с Хусейн-беком? Кто эти дети, похороненные в восточной части мавзолея?

Мавзолей похож на семейно-родовую усыпальницу. Вполне возможно существование родственной связи между погребенными в нем людьми. Но об этом более подробно могут сказать только генетики.

А теперь взгляните на скульптурную реконструкцию лица по черепу таинственной незнакомки! Женщина, погребенная рядом с Хусейн-беком, отличалась от него своим физическим обликом.

В ее внешности очень сильно выражены черты, характерные для представителей большой монголоидной расы в ее центрально-азиатском варианте.

Нам остается только строить догадки по поводу этнической принадлежности загадочной молодой женщины, так как монголоидным физическим обликом обладали как выходцы из Золотой Орды, так и потомки великого Чингиз-хана.

Может быть, она происходила из племени отважных и жестоких ногаев? Быть может, в ее жилах текла кровь одного из аристократических родов чингизидов? Или же она принадлежала к свободолюбивому башкирскому племени мин? Вопросы, которые, вероятно, навсегда останутся без ответа.

В 2006 году были проведены молекулярно-генетические исследования древней ДНК, извлеченной из костных останков, погребенных в кэшене Хусейн-бека (Казанский государственный университет, исследователь – О. А. Кравцова).

Проведенные исследования показали, что между тремя погребенными наблюдается совпадение по генотипам. Они образуют родственную группу: отец (погребение № 1 – Хусейн-бек), мать (погребение молодой женщины № 2), дочь (погребение № 3 – ребенок женского пола 5-6 лет).

«Всяк родившийся умирает, еще родятся, и они умрут. Смерть скоро ко всем приходит, мы видим, что никто на этом свете не останется жить». Такие суфийские стихи на языке тюрки выбиты на одной из сторон белокаменного надгробия Хусейн-бека. С этим трудно поспорить. И хотя память о праведной жизни Хусейн-бека, о его личности сохранилась в преданиях и легендах, но облик его, казалось, был утрачен навсегда.

Сегодня благодаря методу пластической реконструкции мы имеем возможность воочию представить образ этого незаурядного человека.

Заканчивая небольшой очерк, хочется привести такие слова: «В нашем безнадежном спорге с вечностью выхватить из мрака забвения отдельные слова, жесты, черты, лица, фигуры, образы людей или только их тени – это уже много».